Начинаясь как кровавый триллер и психологический детектив, "Светлая грусть" переходит в психоделическую драму, когда на сцену выходит маньяк-квазимодо, сладострастный поборник нравственной чистоты героини аниме. Происходящее на киноплощадке и в реальности, наяву и во сне перемешивается в восприятии Мимы. Она уже не в силах отличить одно от другого, жизнь от дневника и киносценария. Вообще, смешение происходящего в кино и жизни, перекрещивание и запутывание жизненных и экранных ролей – коронный прием Сатоси, который помогает развивать сюжет и без особых логических усилий вводить новые эпизоды.

Развязка "Грусти" выдержана в духе фильмов "Основной инстинкт" и "Окончательный анализ". На первый взгляд, она выглядит банальной – злодей-маньяк, весь фильм пугавший героиню и зрителей, разоблачен. Но все не так просто: налагающиеся друг на друга киноэпизоды, сыгранные Мимой, не оставляют никакого зазора реальности. А может быть, история превращения поп-идола в актрису – всего лишь очередная роль в кино? Ведь став кумиром толпы, эта наивная одинокая девочка, живущая в скромной, маленькой квартирке, продолжает ходить по магазинам и ездить неузнанной в метро. Но, возможно, так и живут японские поп-идолы.

Идеальная актриса

Что касается "Актрисы тысячелетия", то это рядовое аниме, не особенно далеко ушедшее от "Идеальной грусти". Только теперь это история, рассказанная пожилой женщиной. Главная героиня – опять актриса, Тиёко. Здание студии «Гиней», где она работает, рушится, за этим наблюдают двое мужчин: пожилой и молодой. Это биограф и поклонник актрисы, знающий наизусть все ее фильмы, и его помощник-оператор. В их планах – встретиться с живой легендой и снять про нее фильм. Тиёко, скромно доживающая старость в одиночестве, соглашается принять мужчин, поскольку заинтригована свертком, принесенным биографом. В нем оказывается старый ключ. Как становится ясно в дальнейшем, это ключ от двери воспоминаний.

За дверью начинается рассказ об истории совсем юной девушки, встретившей свою первую и последнюю любовь и решившей стать актрисой в надежде еще раз увидеть возлюбленного. Поиск любимого в жизни ложится в основу сюжета фильмов с ее участием. Роли, сыгранные актрисой, сводятся к одному – поклонению и преданности мужчине. Здесь Сатоси иронизирует над традиционным патриархальным японским архетипом – женщина в тени мужчины. Ведь все помыслы, энергия, чаяния и мечты Тиёко связаны с единственным и неповторимым. Проходя сквозь время, через разные периоды истории Японии, играя героинь из разных эпох, она стремится соединиться с любимым, но этому мешают различные обстоятельства. Это вечная история, циклический миф, нашедший воплощение в одном из фильмов, где снялась актриса. Средневековая японская принцесса, желая воссоединиться со своим погибшим любимым, выпивает колдовской напиток и ее настигает проклятие коварного божества. Теперь она должна вечно скитаться во времени, играя одно и то же.

Действительно ли Тиёко хорошая актриса, если во всех фильмах, которые больше похожи на дешевые мелодрамы, нежели серьезное искусство, играет одну и ту же роль? Хорош ли актер, если на сцене он играет самого себя? А что отомкнет ключ? Соединится ли Тиёко с таинственным возлюбленным? Ответ ясен уже где-то в начале фильма. Он не отличается оригинальностью и японский до мозга костей – главное не результат, а сам процесс. Что же делать, если процесс – не более чем монотонное повторение...

Кошмарики на воздушном шарике

Наконец, мы приступаем к самому приятному – к оригинальным, неоднозначным аниме. "Кошачий суп" – галлюцинация, плод воспаленного воображения художника, смешавшего в анимационном супе комикс-котиков, переживания потусторонней реальности, смех и ужас, агрессию к миру и страх пред ним.

То, что мы видим в аниме Сато Тацуо, основанном на манге художницы Нэкодзиру, сложно пересказать и интерпретировать. Сюжет вроде бы есть, но как будто не в нем дело. Его краткий пересказ предваряет понимание, но не облегчает его. Обычная японская семья – кошка, кот и два котенка. Младший брат котенок Наята, пытаясь вырвать свою сестру Наяку из рук Смерти, отправляется с ней в похожее на сон или галлюцинацию путешествие. Они оказываются в волшебном цирке, возглавляемом могущественным фокусником, уносятся на лодке в море, бредут по пустыне, попадают в дом хранителя отрубленных конечностей, их кормит и поит, а потом пытается сварить в супе японский дядька-яга. Их расплющивает на маховых колесах огромных часов. Они выходят за пределы времени, и его Властелин зачерпывает ложкой кровавый суп вселенной. Обыденное счастье, как и сама жизнь, – лишь иллюзия. Кажется, Наяту спасает Наяку, срывая цветок, на который указал демон смерти. Но это не конец истории. Истинный ее конец – это конец конца, апокалипсис гаснущего экрана сознания.

Это еще не конец

В "Печальной Белладонне", стоящей особняком не только от остальных работ Осаму Тэдзука, но и японской анимации в целом, соединился графический рисунок в стиле арт-нуво (в особенности графики Обри Бердслея), мироощущение прерафаэлитов, цвета экспрессионизма и изображение обнаженного тела в современном аниме. Сюда следует добавить звуковой ряд – песни в исполнении японской певицы с образными особенностями японской поэзии: "Прозрачная синяя кожа. Это цвет любви, которой она посвятила завтрашний день. Сердце весеннего цветка полно робости. Ее тело окрашено в красные тона. Белладонна – прекрасная дама, влюбленная женщина".

"Белладонна" снята по книге "Ведьма" (La Sorciere) французского историка Жюля Мишле. Вслед за Мишле Тэдзука в своем аниме реабилитирует репрессированное патриархальной культурой женское начало. Распятое на кресте женское тело, охваченное языками пламени, приравнивается к жертве Христа. Вокруг прекрасной дамы закручивается история поругания, любви, жертвенности, предательства, покаяния и спасения. Обреченная быть тенью мужчины, она становится заложницей своей любви. Простая девушка Жанна готова на все ради того, чтобы быть вместе с Жаном. Сначала она жертвует своей честью, потом заключает сделку с дьяволом. Но жертва всегда преступна в глазах насилия и лжи.

Душевные страдания и любовь приводят Жанну в объятья дьявола, в образе которого традиционно в христианской культуре предстает природа, тело и чувственность. Жанна обретает великую силу излечивать людей от чумы, пробуждать в них страсть к жизни. Она опять жертвует своей дьявольской (божественной?) силой ра

Тэдзука, используя ортодоксальные образы христианской культуры, деконструирует их. Наместники Бога на земле, представители власти приобретают у него дьявольское обличье, Жанна же – немеркнущий лик богини Белладонны, чье прекрасное тело как феникс возрождается из пепла. Контраст усугубляется тем, что это не история борьбы божественного и дьявольского. Бог как таковой тут скорее бэк-граунд. Это борьба с несправедливостью и насилием мира, которую ведет женщина, чья сила в красоте и любви. Сожжение на кресте – не конец истории Белладонны. Она имеет своеобразное продолжение. Аниме, заканчиваясь картиной Делакруа "Свобода на баррикадах", ставит не точку, а многоточие в истории.